Cтихотворение с сайта http://stanza.zuzusoft.com

Ответ Зрителя - Актрисе
27-Nov-01 00:43
Автор: Техник
Исходно написано как отклик на два стихотворения на вечную тему "весь мир - театр"...

(1) Отповедь Вам - другой, которая себя Каждый день играет неумело, О себе - без маски - не скорбя (Или..? Впрочем, мне-то что за дело...) - Никогда на сцену не взойти В отрешеньи роли, как в вуали. Зритель - если есть - всегда один: В храме, как и в театральном зале. На коленях перед алтарём, Или стоя в жёстком свете рампы, У себя самих взаймы берём Жесты, мысли и другие штампы. Блеск биноклей, шелест вееров, Браво, бис, цветы и комплименты. - Всё же, сбросив роли прочь покров, Вы прожили Истины моменты! Вспыхнет в зале свет. (В сиянье дня Одиноко выйдете из храма.) Вам не уберечь в себе огня, От себя скрываясь так упрямо. Не покинуть кресла мне. Пустых Кресел ряд - мне вечная обитель. Итого - два вывода простых: Не-Актриса - Вы. А я - не-Зритель... (2) Мольба Мне уйти нельзя: антракта нет В этой пьесе, ровно в жизнь длиною. Там у вас, на сцене, - звук и свет; Зал меня - окутал пустотою. За меня играют жизнь мою. Как же мне не восхищаться теми, Кто, у бездны зала на краю, Не даёт моей угаснуть теме? Сам бы я не смог себя сыграть. Благо, мне таланта и не нужно: Лицедеев слаженная рать Мой спектакль ведёт к финалу дружно. И цветы, конечно, принесут Вам - потом, в итоге - за кулисы. И возможно, будет Страшный Суд. Но пока... Играйте же, Актриса! (март 2001)

"Мне уйти нельзя: антракта нет/ В этой пьесе ровно в жизнь длиною"
Сразу же в первых строках возникает ощущение напряженной ограниченности. Ограничен в своих перемещениях зритель, ограничены актеры рамками пьесы, четко ограничена даже длина пьесы - ровно одной жизнью.

"Там у вас, на сцене, - звук и свет;/ зал меня - окутал пустотою"
И эта напряженность переходит в прямое противостояние. Весь мир оказался поделенным на две части. Ограниченное пространство сцены, пусть и очень большое, шумное и ярко освещенное, противопоставляется бесконечно пустому залу. При этом главный герой "окутан" (ограничен!) - находится в неподвижности, одиночестве и, видимо, темноте.

"За меня играют жизнь мою."
Вот оно и появилось явное признание, что разыгрываемая на сцене пьеса не совсем обычна. Здесь я бы хотела сделать небольшое отступление и вспомнить о роли и значении Театра. Искусство игрового изображения событий реальной жизни одно из самых древних. Даже прежде, чем идти охотится на мамонта, наши предки предварительно устраивали некоторое представление - символический обряд охоты. Современное театральное действие также можно назвать неким обрядом. Для зрителя возникает цепочка действие - созерцание - умозаключение. Театр - это наш способ взывания к себе, познания нашей сущности. В самых высших своих проявлениях, в трагедии, театр сливает воедино жизнь и смерть. В происходящем на сцене ярко проявляется алогичность нашей жизни и невозможность достижения гармонии. Страдания и переживания актеров зритель наблюдает со стороны, и они приобретают для него отстраненный, не-личный характер. Тем самым человек становится на краткий миг на одну ступень с богом.
Однако напомню, на сцене идет не простая пьеса, а пьеса длиною в жизнь. Увидеть свою жизнь со сцены означает перейти на новый уровень ее осознания. Ясно признать ее конечность, обрести понимание истины: жизнь и смерть неотделимы друг от друга.

"Как же мне не восхищаться теми,/ кто, у бездны зала на краю,/ не дает моей угаснуть теме?/ Сам бы я не смог себя сыграть./ Благо мне таланта и не нужно./ Лицедeев слаженная рать/ Мой спектакль ведет к финалу дружно."
Но вернемся к строчкам стиха. Семантический ряд ограниченности и неподвижности в них только усиливается. Так бывает во сне: хочешь закричать, убежать, но не можешь пошевелиться. В страхе застываешь, как за стеклом, над краем бездны - без дна, в пустоте и темноте. Там и находится главное действующее лицо, наблюдая, как его жизнь на сцене ведут к финалу. В каком-то смысле и во сне мы каждый раз умираем, чтобы утром снова воскреснуть. Последняя ниточка, связывающая его с миром света и звука - угасающая "тема". Однако, сцены, которые он наблюдает со стороны, таят в себе какой-то неясный изъян, фальшь. Сам герой не в состоянии ничего изменить, жизнь развивается по заранее заданному сценарию, хорошо отрепетированному. Как хорошо сказал об этом Б.Пастернак "…Но продуман распорядок действий/ И неотвратим конец пути…"
И опять я позволю себе небольшое отступление про театр. Надевая маску, актер перевоплощается и отказывается от собственного "Эго", он внемлет лишь своему Пану (драматургу) и становится свирелью в его руках. Однако истинное актерское искусство состоит в том, чтобы не перейти грань между абсолютным перевоплощением в своего персонажа и "игрой". Любой актерский жест и действие - это имитация истинного жеста и действия, "лицедейство". Если актер переходит эту грань, зритель моментально чувствует "семиотический диссонанс", так как нарушается естественная коммуникация. Изъян необычной пьесы заключается в том, что это - реальность.
Итак, на сцене идет настоящая жизнь, из нее нельзя выйти и переиграть ее заново. Вспомните самую первую строку: "Мне нельзя уйти, антракта нет…". Действительно, это самое мучительное состояние, в неподвижности наблюдать со стороны свои ошибки и не иметь возможности что-либо изменить. Свою пьесу длиной в жизнь каждый из нас играет сам и несет полную ответственность за это действие. И хотя не все в этой пьесе зависит от нас самих, начинаем и кончаем мы ее в полном одиночестве, приходя и уходя в бесконечную пустоту (вот она и снова заиграла, вторая строка).

"И цветы, конечно, принесут/ Вам - потом, в итоге - за кулисы./ И, возможно, будет страшный суд./ А пока... Играйте же, Актриса!"
Мир поделен на две абсолютно контрастные части: светлую и яркую живую сцену и бесконечную темную неподвижную пустоту зала. В конце пьесы длиною в жизнь на сцене актерам вручают цветы. Зрителей, окутанных темнотой зала, ждет страшный суд.
Страх перед реальной жизнью сковывает наблюдающего героя, погружая его в неподвижность и темноту. Возникает, как уже упоминалось, семантический диссонанс между искусственной (театром) и реальной жизнью. Именно он ведет к грустному ощущению предрешенности, неизбежности. Недаром в предпоследней строке проявляется семантическое поле смерти - Страшный суд. А если вспомнить, что неподвижность, темнота и пустота и есть атрибуты смерти, то это уже не первое проявление этого поля. Стихотворение названо "Мольба", а молят, обычно, о чем-то недостижимом...
Но пока…. Пока она идет, эта жизнь.
Да здравствует театр!